Страницы

▼

пятница, 8 июля 2022 г.

Европейские "украинцы" воруют у русских даже... стихи

Они ненавидят все русское и советское, хотя, до сих пор большинство их автомобилей - более 30 летней давности советского еще производства (это мы выяснили из американских СМИ тут https://bit.ly/3bHGyqk ). Газ, бензин, которыми они пользуются даже во время войны с Россией - российские! 

Мало того, они еще и пользуются стихами ненавистных россиян, выдавая их за свои. Так, после начала спец операции по русофобским пабликам стал гулять стих "Меня лечил Херсонский врач", суть которого - российский солдат попал в плен и его лечит проамериканский херсонский врач, которого тот пришел убивать. И русский солдат раскаивается. Этот стих стал вторым по популярности русофобским мемом после "Русского корабля". При чем, стих именно на ненавистном и запрещенном русском языке, а не на мове.

Недолгий поиск выдает этот же стих, но, не с Херсонским врачём, а с донецким, где раскаивается западноукраинский проамериканский раненый солдат в плену у ДНР, которого лечит донецкий. Весь вопрос кто у кого украл стих? 

Первое появление в сети "Донецкого врача" Гугл находит аж 6 февраля 2015-го года https://komcumir.livejournal.com/32541.html А "херсонский" появился только в марте 2022-го. 

Разница только в том, что русский стих не имел такой популярности как русофобский. Потому что с пропагандой у русофобов все в порядке.

Автор стиха легко гуглится - Владимир Аборнев из Красноярска.

Владимир Аборнев

Это ж какими надо быть ничтожествами, чтобы воровать у ненавистных русских даже стихи! Ну если у них великим подвигом считается анонимно материться по радио на русский корабль, то, что с них взять? 

Кстати, этот "подвиг" один бандеровец украл у другого, и получил за него награду. Но, это совсем другая история.

***

Ниже я публикую оба стихотворения в сравнительной таблице, где выделяю отличия в нескольких словах:

Мам, я в плену, но ты не плачь.

Заштопали, теперь как новый.

Меня лечил донецкий врач,

Уставший, строгий и суровый.

Лечил меня. Ты слышишь, мам:

Я бил по городу из «Градов»,

И полбольницы просто в хлам,

Но он меня лечил: "Так надо.

Мам, я - чудовище, прости.

В потоках лжи мы заблудились.

Всю жизнь мне этот крест нести.

Теперь мои глаза открылись.

Нас провезли по тем местам,

Куда снаряды угодили.

А мы не верили глазам:

Что мы с Донбассом натворили!

В больницах раненых полно.

Здесь каждый Киев проклинает.

Отец, белей чем полотно,

Ребенка мертвого качает.

Мать, я - чудовище, палач.

И нет здесь, мама, террористов.

Здесь только стон людской и плач,

А мы для них страшней фашистов.

Нас, мам, послали на убой,

Не жалко было нас комбату.

Мне ополченец крикнул: "Стой!

Ложись, сопляк! - и дальше матом.

Он не хотел в меня стрелять.

Он - Человек, а я - убийца.

Из боя вынес! Слышишь, мать,

Меня, Донбасса кровопийцу!

Мам, я в плену, но ты не плачь.

Заштопали, теперь как новый.

Меня лечил донецкий врач

Уставший, строгий и суровый.

Он выполнял врачебный долг,

А я же, от стыда сгорая,

Впервые сам подумать смог:

“Кому нужна война такая?”

Мам, я в плену, но ты не плачь.

Заштопали, теперь как новый.

Меня лечил херсонский врач

Уставший, строгий и суровый.

Лечил меня. Ты слышишь, мам:

Я бил по городу из «Градов»,

И полбольницы просто в хлам,

Но он меня лечил: «Так надо».

Мам, я - чудовище, прости.

В потоках лжи мы заблудились.

Всю жизнь мне этот крест нести.

Теперь мои глаза открылись.

Нас провезли по тем местам,

Куда снаряды угодили.

А мы не верили глазам:

Что мы с Херсоном натворили!

В больницах раненых полно.

Здесь каждый русских проклинает.

Отец, белей, чем полотно,

Ребенка мертвого качает.

Мать, я - чудовище, палач.

И нет здесь, мама, террористов.

Здесь только стон людской и плач,

А мы для них страшней фашистов.

Нас, мам, послали на убой,

Не жалко было нас комбату.

Тут мне херсонец крикнул: «Стой!

Ложись, сопляк!» - и дальше матом.

Он не хотел в меня стрелять.

Он - Человек, а я - убийца.

Из боя вынес! Слышишь, мать,

Меня, убийцу, кровопийцу!

Мам, я в плену, но ты не плачь.

Заштопали, теперь как новый.

Меня лечил херсонский врач

Уставший, строгий и суровый.

Он выполнял врачебный долг,

А я же, от стыда сгорая,

Впервые сам подумать смог:

“Кому нужна война такая?”


***
на Комментариев нет: